Диана следовала примеру Кирка, когда краешком своей половинки мозга она начала возвращаться в сознание. Возврат из мира грез в реальность давался так же трудно, как наркоману с десятилетним стажем толкание товарного поезда. Тем не менее, она разлепила глаза, и свет, который совсем не мог показаться ярким любому нормальному человеку, безжалостной кислотой брызнул ей в глаза.
Она почувствовала боль, пульсирующую в районе ее руки и тем же пульсом разливающуюся по всему телу. Эта была белая ноющая боль, которую вполне можно было терпеть, но любое движение старалось эту боль усилить. Тем не менее, она приподняла свою культю, повернула ей навстречу голову и слегка остолбенела.
- Какого черта ты со мной сделал?! - с трудом процедила она сквозь зубы, постепенно присаживаясь и демонстрируя лицо, перекошенное гримасой не то боли, не то отвращения... а то и всего сразу.

- Водички? - ее гримаса резко сменилась совсем уж ничего не выражающим выражением, а спустя секунду поменялось еще трижды, - Где-то там мое заведение опять разворошено, от меня отстрелили кусочек, и ты думаешь, что в момент сего конфуза моя натура больше всего желает водички?
Она попыталась встать... но резко передумала и присела обратно, разглядывая свою культю и пытаясь понять, как правильно нужно реагировать на столь забавные известия.

Диане очень хотелось сказать что-то колкое. Но она почему-то приняла стакан уцелевшей рукой и вдруг подумала, что это на самом деле хорошо, что она левша. По крайней мере, писать она точно не разучится. Стакан стремительно и жадно был осушен, после чего упал на прикроватную тумбочку.
- Глинтвейн... - промолвила она, облизывая губы, - Это было бы не плохо. Это первое слово, которое покрыло лаской мои ушки за весь этот треклятый день... - затем она параноидально ощупала свои уши, проверяя их наличие.

- Виски?! - вновь повысила она голос и вновь ее лицо перекосилось недовольной гримассой, - У меня нет куска руки, чертов отброс биореактора! Разве люди в моем состоянии пьют виски?! Какого черта твоя фигурка вообще тут нарисовалась после стольких месяцев отсутствия?! Какого черта стоило тебе появиться, и сразу же со мной стало... - она уже в который раз ткнула культей в Кирка, - Вот это!

- Воды из крана?! - заорала Диана так, будто ей сейчас вторую руку отрезают, - Твой мозг совсем уже тень перестал отбрасывать?! - от злости она потянулась рукой к пустому стакану, чтобы запустить этим стаканом в Кирка, но внезапно осознала, что у нее для этого действия не хватает нужной руки, и передумала, - Ты хоть представляешь, что если прямо сейчас в твой сортир нагадит вся оставшаяся цивилизация кроганов, то вода там будет в десять раз чище, чем из...
Договорить она не успела, так как ее взгляд неожиданно пал на столик, на котором валялась до ужаса знакомая вещь. Ей в голову врезались воспоминания о том, как она только сегодня утром покрывала эти ноготки черным лаком. Она вновь попыталась встать, но попытка резко провалилась, и она вновь плюхнулась на кровать. Ее лицо было гораздо бледнее прежнего, запасы крови в организме до сих пор не восстановились.

- Другую? - уже в который раз переспросила Диана у своего старого недодруга и вновь врезала ему в лицо свой вопрошающий взгляд, - Внемли же моим словам и постарайся выжечь их у себя в мозгу: я очень любила эту руку. И собираюсь любить ее дальше так же, как и любую другую часть своего тела...

Диана взяла блок в руку и попыталась прочитать мелкую надпись у него на корпусе.
- Не подвергать ударным и термальным воздействиям, - прочла она вслух и по буквам, словно ребенок в первом классе, после чего вновь посмотрела на Кирка, как на идиота.

Блок перевернулся лицевой стороной к заинтересованному лицу и открыл взору нерадостные вести с экрана.
- Обширное заражение, - Диана перевела взгляд на Кирка, продолжая зачитывать возмущенным голосом, - токсинами?! Они назвали мой саван токсинами?! Пальцы этих уродов осмелились напечатать это слово?! - затем она продолжила читать заключение экспертов, - Очистка невозможна, реювенализационные мероприятия... триста двадцать тысяч?!
Блок данных разбился о стенку вместе с предупреждениями о неаккуратном обращении с ним.

- Нет, эта кровать не удобная! - начала она снова выходить из себя, - В этом кубрике слишком много тебя! Мой нос... - и тут она вспомнила, что у нее сильно болит нос, после чего начала аккуратно его ощупывать, - давно не чувствовала запаха пороков, разврата и упадка. Мое кабаре ждет, пока кто-то наведет там порядок. А порядок должен быть наведен! Я туда твой портрет повесила! Ни дай бог и его тоже расстреляли без моего ведома...
Она постепенно встала и аккуратными шажками направилась к выходу.

- Мои ушки не совсем хорошо расслышали, что только что пролилось из твоего поганого рта, - промолвила она, стараясь не отрывать своего взора от наглого лица своего сомнительного спасителя, - Кабаре взорвали? Полностью? Вместе с Наливайкой и моим глинтвейном?!

- А палладий? - пропустила она слова Кирка мимо ушей, - Что с палладием? Куда делся палладий?!
Она сама не заметила, как начала активно жестикулировать, в результате чего боль в том, что осталось от правой руке, дала о себе знать с новой силой.

По общему счету Диана потеряла руку, кабаре и все свои сбережения, посему сейчас у нее в голове крутилось трио из различных степеней шока, который срочно нужно было чем-нибудь умаслить. Немного постояв в позе мраморной статуи, увидевшей стремительное приближение стаи голубей, она вышла из ступора, схватила оставшейся рукой слиток палладия и присела обратно на кровать, негласно объявив траур по прежней жизни.

- Моей пока еще нетронутой попке нужно место, где бы осесть, - заговорила в ней натренированная за последний год деловая жилка, - На твоем корабле еще осталось место врача? Или ты уже нашел себе другую сучку, не умеющую обращаться с жизненно-важными органами?

Вот тут-то Диану навестило четвертое разочарование за один день. Слегка опустив подбитый нос, она погрузилась в раздумья о том, какими реками крови можно искупить всю эту череду злоключений. После того, как она насчитала триста двадцать пятое убийство Кирка в своих мыслях, ее голос резко сорвался, а желание метнуть в Кирка чем-то опасным для здоровья возрасло до пределов гораздо выше банальной дружеской шутки.
- Да ты совсем охренел! Отправляйся в ад вместе со всеми своими оправданиями! Какого черта рушится все, на что ты смеешь отбрасываться свою тень?! Кабаре нет, корабля нет, ты даже "твердость духа" уже давно потерял! Почему весь этот карнавал хаоса начинается строго по звоночку от твоих шагов?!